Европа должна интересовать Россию только как будущая колония.
И обратно, из всей далекоидущей геополитики Россию должна интересовать только колонизация Европы.
Есть два способа прийти к этой мысли. «Высокодуховный» и «эгоистичный». Оба прекрасно сходятся в конце, как активы и пассивы в бухгалтерии (тихо, горбатый гусар!), или как познание и откровение у Фомы Аквинского.
Всю свою историю Россия занималась тем, что отправляла в небытие сверхдержавы. Орда, Речь Посполитая, Наполеон, Гитлер. Причем отправляла по одной и той же технологии, гамбитом, с почти что поражением в середине. Вот вам «историческая судьба» и «миссия», которая бросается в глаза с каким-то даже прозаизмом. Александр Невский с его фразой про мечи как в воду глядел, тем более что глядел он действительно в воду. Поэтому есть повод думать, что США сейчас находятся «в разработке». Несмотря на то, что Америка не нападала на нас физически, она обломалась о нас вполне стандартным образом: собственноручно создав для борьбы с нами исламистское чудище и в итоге получив от него все то, что получила. Сюда относится и буйный проеб всей экономики при Буше, которого не случилось бы без 9/11 – и который в итоге Америку и доделает. «Победу в холодной войне» здесь можно считать ритуальным Бородиным.
Очень хочется верить, что нас не ждет еще одна серия, более классическая – с китайским походом на Сибирь; потому что вот это был бы кромешный ужас, даром что кончилось бы все как всегда, то есть поражением и развалом Китая. Беда в том, что для этого может понадобится чуть ли не татаро-монгольской длины миттельшпиль – а у нас еще здесь дела, да и просто хотелось пожить.
Как бы то ни было, из возможных исторических судеб это чуть ли не лучшая. Ей много кто мог бы позавидовать – та же Америка, двести лет неуклонно говорившая о добре и творившая зло, в итоге пришла к откровенно онанистскому компромиссу неоконсерваторов – «проповедовать идеалы, даже если в них не верится». Да и евреи с их более тонким «наше плацебо есть истинное плацебо». Невысказанная русская сверхидея – делать невозможное. Невысказанная, потому что если ее долго повторять, станет очень тоскливо, и все же это круче софистских фокусов. И, если приглядеться, это единственное, что у русских по-настоящему получается: делать невозможное. Подковывать блоху. Как частный случай – избавлять мир от рака, ибо что есть сверхдержава, как не опухоль. Хороших сверхдержав не бывает, бывают разве что доброкачественные, да и за ними надо следить. Россия – это такой Питер Паркер, вечно заебавшийся спайдерменить.
А вот что есть Европа? Европа есть мажорская цивилизация с воровскими корнями. Гламурные прапраправнуки разбойников и работорговцев ведут себя вполне предсказуемо – совершенно искренни в своем идеализме, лезут с ним нагло и невпопад, всячески открещиваются от своих предков – но в неизменности продолжают их традицию делить всех остальных людей на лохов и приблатненных. По-другому они просто не умеют. Впрочем, нет: кроме лохов и приблатненных, есть еще менты. И вот в этот образ Россия для Европы начала вписываться давно, и в советские времена вписалась окончательно. «Воры» ненавидят и презирают «ментов» – местами не без повода, но надо помнить, что «правильный» мент для вора еще отвратительнее, чем оборотень в погонах, от которого бывает и польза. В конечном счете, в отрыве от любых реалий, у воров с ментами непреодолимые стилистические расхождения. Даже когда одни и другие занимаются ровно тем же. Даже когда они меняются ролями – ситуация «Робин Гуд и шериф Ноттингемский» – каждый остается при своей эстетике. А ничто другое так не разделяет людей и не объединяет.
Здесь кроется подсказка к вопросу, европейцы мы или кто. Есть расхожая фраза, что «менты – те же гопники», но любопытно, что наоборот сказать не получится: «гопники – те же менты» как-то никуда не ведет. Мы-то, может быть, те же европейцы, да вот европейцы – не мы, и поэтому к ним лучше не соваться ни на равных, ни тем более глядя снизу вверх.
freedomcry. «Лучше рычащая вошь…»