Украиноведение
Украинский националист 
pan_andriy как-то высказывал неудовольствие по поводу отсутствия в России украиноведения. Надо сказать, что кое-какое украиноведение в России есть. Вот, например, описание технологии, по которой был создан украинский язык, а теперь создаётся сибирский. Вот пример пристойного и легко понятного искусственного языка на славянском материале. Вот, наконец, своеобразный психоанализ Украины.
Конечно, это не то, что под украиноведением понимает pan_andriy. Это украиноведение не принимает аксиомы о древности украинства, отказывается переименовать Древнюю Русь в Древнюю Украину и не признаёт a priori огромного влияния украинского языка на формирование польского и чешского.
Украиноведение — что украинское, что польское, что нарождающееся русское, — инженерная дисциплина, но только русское это открыто признаёт. Это открывает перед русским украиноведением определённые преспективы: ибо нельзя одновременно заниматься наукой и вести пропагандистскую кампанию, как делают на Украине и в Восточной Европе. Разрешение (не в смысле endlösung) украинского вопроса неизбежно обогатит наши знания по прикладной этнографии, линвистике и психоистории. Эти знания нам жизненно необходимы: хватит им оставаться достоянием тайных лож.
Думаю, скромный вклад в молодую науку удалось внести и мне. Я постиг (надеюсь, первым) новую грань украинского вопроса.
Уже много раз было замечено, что украинский язык звучит ясно и мелодично в народных песнях, в речи поселян и поселянок, но становится ужасен в речи чиновника. Это объясняется тем, что у поселянина мы слышим естественную часть украинского языка, а у чиновника — часть искусственную, нарочно сделанную отличной от русского и вдобавок уродливой. Другими словами, украинский язык хорош для буколик и георгик, но хуже подходит для нужд индустриального государства. То, что украинцы меньше русских склонны к занятию промышленностью, но «земледелие почитают священным», отмечал и какой-то дореволюционный учебник географии. Я думаю, теперь можно договорить мысль до конца.
Мои три копейки
- Русские — индустриальная нация, а украинцы — земледельческий народ.
- Другими словами, русские прошли индустриальную революцию, а украинцы — нет.
- В третьей формулировке: украинский и великорусский народ разделила индустриализация.
- И в четвёртой: русификация есть индустриализация, украинизация есть деиндустриализация.
Могут возразить: Украина — индустриальное государство, как и Россия. Но индустриальные районы Украины стали украинскими только в 1917 г., и до сих пор там говорят по-русски.
Под индустриальной революцией, разделившей два народа, следует понимать процесс, начавшийся с централизацией государства, ускорившийся с появлением общеросийского рынка и строительством Петром I регулярного государства, достигший кульминации в коды коллективизации, она же голодомор, и до сих пор не закончившийся. Выбор ещё есть: амбициозные люди с фамилией на -ко ассимилируются в русском народе, малодушные вырусиваются в украинцы.
То, что русские — индустриальная нация, а украинцы — земледельческий народ, объясняет многие различия украинцев и русских. Как те, за которые высмеивают малороссов: их скупость, лень и нелюбопытство, так и те, которые кажутся не в пользу русских: сельскохозяйственная страна долго выглядит симпатичнее индустриальной. Ведь нива живописнее завода, хлебопашец здоровее рабочего, а поселянка нравственнее ткачихи. Так будет не всегда: плата за индустриализацию русскими уже внесена, а её преимущества ещё не все получены; к завершению процесса Россия будет выглядеть не менее благоустроенной, чем, скажем, Германия, и будет казаться, что так было испокон веков.
Из этого диагноза следует и прогноз: будущее всё-таки за Россией, какой бы «близкой к Европе» Украина ни казалась некоторым. Никогда аграрная нация не одерживала верх над индустриальной.
Унесённые ветром
Теперь мы можем и подобрать историческую аналогию происходящему ныне: это преддверие Гражданской войны в США (1861–1865 гг.), сама война и Реконструкция. Американскому Северу соответствует Восточная Украина, возможно, вместе с Россией, Югу — Украина западная. Можно догадаться и о ходе конфликта: аграрные районы страны могут дать политическую элиту, офицерство и изысканную культуру верхов, они могут одерживать блестящие победы над некомпетентными и коррумпированными вождями индустриальных районов, но каждая победа будет только приближать аграрные районы к краху; и чем более блестящими будут их победы, тем сокрушительнее будет разгром, ибо иначе не может быть.
Вероятно, подобно Югу США, разгром Западной Украины произойдёт в два этапа: сначала в ходе ненужно долгой и кровопролитной войны будут сокрушены её вооружённые силы, а после небольшой паузы последует Реконструкция — уничтожение западноукраинского уклада жизни. В культурном и политическом отношении Западная Украина и есть Украина. Таким образом, от всего украинского проекта останется только безобидная экзотика, привлекающая туристов. Но, повторю, это потребует много времени и крови: Восток Украины (и Россия) будут воевать неумело и вяло.
Что мы будем с этого иметь
О знаниях, которые принесёт изучение украинского проекта, как примера работы политических технологий, я уже писал. Украина сама по себе — это не только проблема для России, это ещё и новые возможности. Они не укладываются на одномерной шкале «стереть с лица земли — капитулировать». Можно привить здоровую часть украинской культуры и даже языка на ствол русской, можно оставить определённым образом поражённое в правах, но финансово поддерживаемое государством, украинство, как возможность выруситься для генетического балласта русской нации (в том числе и в Великороссии), можно придумать много всего. Но для этого нужно контролировать и осознавать ситуацию, чему я, надеюсь, поспособствовал.
Судьба же украинской культуры и языка незавидна. Те, кто превратили их в оружие против России, подорвали их жизнеспособность. Теперь это не здоровое дерево, а бонсай. Неиспорченные же националистами достижения украинской культуры обогатят русскую.