Воины за социальную справедливость нашли ещё одну цель. Мы ведь всегда знали, что классика — разновидность фашизма. Вот и Гитлер её любил. Во всех прекрасных и подлинных вещах есть что-то фашистское. Так что, теперь можно ожидать законодательных запретов на создание дискриминирующей аудиосреды, или как её назовут, а кончится всё тем, что послушать классическую музыку будет так же трудно, как достать детскую порнографию. Уже давно кто-то позаботился о том, чтобы молодой человек, признавшийся в том, что предпочитает классику, становится изгоем; а теперь и либеральные государства отбросят лицемерие и присоединятся к толпе.
И классическая музыка станет тем же, что и кокаин или секс с мальчиками: привилегией правящего класса, запрещённой всем остальным.
Впрочем, ту же судьбу разделит, в конечном счёте и любое настоящее, классическое, искусство. Оно слишком хорошо, чтобы делать его доступным плебеям. Плебс должен страдать. Движение в этом направлении началось ещё лет сто назад.